«Может, забьем на успех ''Мандалорца'' и поговорим о Малыше?»

Когда Педро Паскалю было четыре года, он и его семья отправились в кино на популярный фильм «Супермен» с Кристофером Ривом. Молодые родители Паскаля переехали в Сан-Антонио в середине 70-х после того, как бежали из родного Чили от политического режима Аугусто Пиночета. Семейные походы в кино — иногда даже чаще, чем раз в неделю — стали своего рода традицией, способом впитать как можно больше американской поп-культуры.
 
В какой-то момент во время сеанса Педро нужно было в уборную, и родители отпустили его из зала одного. «Я и читать тогда еще толком не умел, — говорит Паскаль с той самой улыбкой Чеширского кота, которая некогда покорила поклонников его Оберина Мартелла из «Игры Престолов». — Я так и не нашел обратной дороги к "Супермену"».

Вместо этого Паскаль зашел в другой кинозал (по его словам, там крутили драму «Крамер против Крамера», но утверждать наверняка нельзя, ведь это воспоминания четырехлетки). Будучи испуганным и шокированным от того, что потерялся, Педро свернулся клубочком на ближайшем свободном кресле и уснул. А когда проснулся, фильм уже закончился, зал был пуст, а над ним возвышались родители. К его удивлению, они казались довольно спокойными, но больше запомнился другой момент.
 
«Я знал, что они закончили просмотр своего фильма, и моя сестра пыталась меня позлить, рассказывая о том, что в фильме было и то, и это, а Супермен сделал вот это, а еще там было землетрясение и наворачивание кругов вокруг планеты». В ответ на такое безжалостное издевательство Педро выдал единственный логичный ответ: «Я сказал, что в моем фильме все это тоже было».
 
В то время он, конечно, не мог этого знать, но примерно 40 лет спустя Паскаль действительно получил шанс оказаться в одной вселенной с супергероем комиксов DC, не говоря уже о битве с имперскими штурмовиками и столкновении с самым безжалостным воином Вестероса из вселенной Джорджа Мартина. После прорыва в «Игре престолов» Паскаль мгновенно стал сенсацией и желанным у режиссеров исполнителем ролей упрямых и неразговорчивых парней, знающих свое дело, как, например, в трех сезонах борьбы против колумбийских «Барыг» или противостоянии Дензелу Вашингтону в «Великом уравнителе 2».

При этом только сейчас Педро Паскаль чувствует, что готов к карьере, о которой всегда мечтал. Осенью того года Паскаль вернулся во вселенную «Звездных войн» к титульной роли в нашумевшем «Мандалорце», получившем за первый сезон 15 номинаций на «Эмми» (в том числе в категории «Лучшая драма»), а совсем недавно блеснул на больших экранах в роли антагониста Максвелла Лорда в сиквеле «Чудо-женщины» с Галь Гадот.
 
Эти две роли сильно отличаются друг от друга, что говорит о гибкости актерского таланта Паскаля. В «Мандалорце» на протяжении всех эпизодов он наглухо закован в броню и практически всегда скрывает лицо за непроницаемым шлемом — сдержанность его актерского перфоманса возводит аскетичность к некоему эстетическому идеалу. Макс Лорд в его исполнении, напротив, будто заполняет собой весь экран: широкие жесты, громкие, витиеватые речи — таков он, злодей комиксов из юности Паскаля.

Еще до того, как Паскаль узнал о «Мандалорце», шоураннер и исполнительный продюсер сериала Джон Фавро уже хотел именно его на главную роль в этом проекте. «По своему обаянию и подаче он напоминает звезду классического кино, — говорит он о Паскале. — Он из тех актеров, кто очень серьезно относится к своему ремеслу». Фавро чувствовал, что у Паскаля есть потенциал и навыки, необходимые для создания такого персонажа, как Дин Джарин — или Мандо, как его чаще называют — который практически все экранное врем проводит в шлеме, как того требует священное кредо мандалорского ордена.
 
Убедить какого-либо актера скрывать лицо на протяжении всего сериала — дело непростое. Чтобы уговорить Паскаля на это, Фавро при первой же встрече отвел его в закулисье подготовки сериала — большой конференц-зал, весь увешанный концепт-артами и раскадровками арки первого сезона. «Для него это зрелище, должно быть, выглядело несколько сюрреалистическим. Знаете, в большинстве случаев актеры тщательно присматриваются к проектам, прикидывая, подходят они им или нет. Но здесь у нас все было схвачено».
 
Излишне говорить, что это сработало. «Надеюсь, это не выглядит так, будто я тут корчу умного из себя, но я согласился, потому что по первому впечатлению, которое на меня все это произвело при той встрече, я понял, что проект станет чем-то грандиозным», — усмехается Паскаль.

Решимость Фавро заполучить Педро Паскаля на эту роль, однако, поставило того в непростую ситуацию: занятость в съемках «Чудо-женщины: 1984» и бродвейской постановке «Короля Лира» напрямую пересекалась с графиком «Мандалорца». В некоторых сценах сериала анонимность главного героя, с ног до головы закованного в броню, дала возможность лишний раз поместить в эти мандалорские доспехи каскадеров Брендана Уэйна и Латифа Кроудера, тогда как сам Паскаль дублировал персонажа на студии спустя несколько месяцев после съемок.
 
Паскалю и так пришлось отказаться от игры лицом — одного из главных инструментов актера, что для нынешнего поколения экшен-фильмов весьма нетипично (только представьте Роберта Дауни-мл. в роли Железного человека с необходимостью постоянно играть в маске). Над телом персонажа, таким образом, тоже пришлось разделить ответственность с другими исполнителями. Некоторые актеры отказались бы от такого участия. Педро Паскаль — нет.
 
«Если бы в сценарии было больше подобных одиночных сцен, я действительно чувствовал бы себя неловко из-за того, что не мог полностью отыграть их сам. Но в данном случае имели место скорее какие-то технические моменты, так что это уже их дело. Когда работаешь с такой грандиозной франшизой как "Звездные войны", то можешь только покорно следовать тому, как они собираются воплощать свои задумки». По словам Паскаля, на съемочной площадке второго сезона он бывал несравнимо чаще, хотя все же и пропускал выполнение каких-то трюков для Мандо.

На информацию о том, что «Мандалорец» за первые шесть недель показа принес платформе Disney+ 26,5 миллионов подписчиков, и на то, что Дин Джарин в его исполнении сейчас, можно сказать, стал лицом одной из самых величайших франшиз поп-культуры (особенно на фоне неуспеха последних полнометражных фильмов), Паскаль только закатывает глаза. «Да ладно, тоже мне лицо! — усмехается он. — Скорее, стал силуэтом, а силуэт — результат командной работы. Может, забьем на успех проекта и поговорим о Малыше?».
 
О да, Малыш — или, как его до сих пор называет вся остальная Галактика, Малыш Йода. Паскаль впервые увидел это зубодробительно милое существо на раскадровках во время той памятной встречи с Джоном Фавро. «Я буквально скользил взглядом туда-сюда, вверх и вниз — и бум! — Малыш Йода возникает перед моими глазами в конце раскадровки первой серии. И я такой: "О да, вот наш победитель!"».
 
Малыш Йода стал несомненной звездой шоу, однако это не сработало бы должным образом, не будь зрители вовлечены в эмоциональную связь Мандо и маленького похитителя сердец, которую, по словам Фавро, Паскаль ухватил сразу же. «Он отслеживал, как развиваются их взаимоотношения. Его проницательность заставила нас переосмысливать подобные моменты на протяжении шоу».

И даже если Паскаль не всегда мог находиться под броней Мандо, он никогда не покидал разума своего персонажа, зная, как этот некогда осиротевший охотник за головами, постоянно скачущий с планеты на планету, с подозрением относится ко всему, что кажется слишком хорошим (или слишком очаровательным), чтобы быть правдой. «Мимолетность чего-либо — то, с чем я сам хорошо знаком. Мне было нетрудно понять сложность его характера, заключенного под броней».
 
Когда Педро было четыре месяца, родителям пришлось оставить его и старшую сестру на попечение тети, чтобы избежать политического преследования. Через полгода семейству удалось воссоединиться и покинуть Чили: сначала они переехали в Данию, а оттуда — в техасский Сан-Антонио. Когда Педро исполнилось восемь, его семья наконец получила возможность свободно путешествовать в Чили и навещать там многочисленных родственников. Он не помнит, чтобы много говорил об этом со своими американскими друзьями, однако обе части его пути — чилийское наследие и жизнь в США — были одинаково значимыми. «Одно время я даже не осознавал, что мои родители говорят с акцентом, пока кто-то из друзей не заметил, мол, почему твоя мама так разговаривает? И я такой: "В каком смысле — так?"».
 
Он вспоминает жизнь в Сан-Антонио с любовью: как отец водил его с сестрой на баскетбольные матчи, как хитростью заставил маму разрешить посмотреть в местном кинотеатре ужастик «Полтергейст»... Именно в тот период он увидел на кабельном ТВ бродвейское шоу с Вупи Голдберг, которое очень его поразило. Также сегодня Педро рассказывает, как в те годы смотрел на героев Томаса Генри в «Инопланетянине» и Кристиана Бэйла в «Империи солнца» и «отчаянно, страстно желал жить в этих историях».

Позже отец Педро получил работу в калифорнийском округе Ориндж. Переезд Паскаля шокировал: «Это были очень, очень тяжелые годы. Я пережил много издевательств». Он поступил в школу искусств и еще больше погрузился в мечты на грани одержимости, буквально пожирая любую пьесу или фильм, до которых мог дотянуться. В старших классах ему подарили билеты на предпоказ бродвейской постановки «Ангелы в Америке» в Лос-Анджелесе, куда ему пришлось отправиться одному, потому что мама не смогла составить ему компанию. «И эта поездка изменила меня, — говорит Паскаль почти с религиозным трепетом. — Она изменила меня».
 
После обучения в нью-йоркской Школе искусств Тиш он получил роли в нескольких солидных ТВ-проектах, среди которых были «Факультет» и «Баффи — истребительница вампиров». Однако внезапная смерть матери выбила почву из-под ног. Паскаль потерял своего агента и его карьера практически остановилась. В память о матери он изменил отцовскую фамилию «Бальмаседа» на «Паскаль», которая принадлежала ей. «И еще потому что американцам очень трудно произносить "Бальмаседа". Для меня это было утомительно». Он даже пытался сменить имя на «Александр» (в дань уважения фильму Ингмара Бергмана «Фанни и Александр», одной из тех картин, которые оказали на него формирующее влияние в юности): «Я был готов на все, лишь бы иметь возможность работать больше. И если это означало, что нужно поменять сценическое имя из-за того, что на кастингах их смущало имя "Педро" — что ж, я так и сделаю. Но не сработало».

Тот период выдался для актера отчаянно скудным на проекты и работу. Ему удалось получить роль в одном из эпизодов «Закона и порядка», однако по большей части Паскаль околачивался вместе с друзьями по нью-йоркской театральной школе, обладающими такими же не очень удачными карьерами. На одной из бродвейских постановок он познакомился с Оскаром Айзеком, с которым они быстро стали друзьями на всю жизнь, связанными общими страстями и актерскими разочарованиями. «Постепенно становилось лучше, но мы рисковали застрять в определенном амплуа из-за того, что были латиноамериканцами, — говорит Айзек. — То есть сколько раз меня должны отправить на роль очередного члена какой-нибудь банды?». Как и для многих актеров, мечты Паскаля и Айзека проживать истории их детства на экране были сведены к более узким и материальным, как, например, мечта иметь возможность платить за квартиру: «У нас не было никакой стратегии, мы просто боролись. Речь шла о том, как продолжать заниматься тем, что мы любим, но что кажется таким недосягаемым».
 
Однако мечты наконец-то возродились — благодаря чистой наглости и везению, как это бывает с немногими актерами. Давняя подруга Паскаля Сара Полсон согласилась передать запись его проб на роль Оберина Мартелла через, в свою очередь, лучшую подругу Аманду Пит, жену шоураннера «Игры Престолов» Дэвида Бениоффа. «Во-первых, пробы были сняты на фронтальную камеру iPhone — и он был не из числа тех новомодных моделей с крутыми камерами. Качество записи было откровенно дерьмовым, да еще и вертикальная съемка… В общем, все выглядело совершенно по-дилетантски, за исключением самого исполнения, которое получилось очень сильным, правдоподобным и просто правильным», — вспоминает Бениофф те пробы.

Прежде чем Паскаль смог осознать это, он уже был в Белфасте, на съемках сцены суда над Тирионом Ланнистером в Красном замке. «Я был между Чарльзом Дэнсом и Линой Хиди, с видом на всю чертову съемочную площадку... — Паскаль до сих пор говорит об этом с широко распахнутыми глазами и изумлением в голосе. — Все вокруг так странно соответствовало тому, как я представлял и мечтал с детства, и вместе с тем я просто не мог убедить себя, что все это происходит со мной на самом деле».
 
В начале 2018 года, когда Паскаль снимался на Гавайях в триллере «Тройная граница» вместе со своим старым другом Оскаром Айзеком, ему позвонил продюсер Чарльз Ровен и сказал, что режиссер Пэтти Дженкинс хочет обсудить с ним роль в предстоящем сиквеле «Чудо-женщины». Педро произносит недоверчивым шепотом: «Это было настоящее предложение. Я не совсем понимал, что Пэтти говорит о роли, которую запросто собирается мне дать, а не о роли, за которую мне придется побороться с другими. Я просто не мог полностью принять этот факт».

Ранее Паскаль уже работал с Пэтти Дженкинс над пилотом ТВ-шоу о Чудо-женщине, который так и не вышел: «Я снимался у нее около трех дней, а потом думал, что больше никогда ее не увижу. Я даже не знал, что она меня запомнила». Однако Дженкинс действительно его запомнила: «Мне не нужно было, чтобы он что-либо мне доказывал. Мне просто понравилась идея того, что он исполнит эту роль в фильме, и я подумала, что получится неожиданно, ведь он не производит такого явного впечатления злодея».
 
Согласно видению Дженкинс, Макс Лорд — ловкий магнат, способный манипулировать людьми и скрывающий в своем характере потрясающий пафос. Подобных персонажей Паскалю играть до сих пор не приходилось, поэтому при подготовке к роли он действовал довольно нетривиально: превратил свою копию сценария в этакий поп-арт альбом, заполненный вырезками изображений Макса Лорда со страниц комиксов DC, которые он обрабатывал через свою призму видения персонажа. «Я чувствовал, будто снова проснулся. Вместо того чтобы идти домой уставшим и тупо включать Netflix, я сидел с этим альбомом и работал — делал какие-то скетчи, размышлял о персонаже и запускал свои мысли в работу».
 
Пэтти Дженкинс очень оптимистична в отношении Педро Паскаля и думает, что роль в «Чудо-женщине» перевернет его карьеру точно так же, как в свое время это сделал «Монстр» для Шарлиз Терон: «Я бы никогда не позвала его в качестве исполнителя роли стойкого, спокойного парня. Он практически неузнаваем при сравнении образов в "Барыгах" и "Чудо-женщине". Я даже до определенного момента не знала, что в "Барыгах" играет именно он. Но теперь все может измениться».

Впрочем, сам Паскаль не разделяет оптимизма Пэтти Дженкинс — возможно, из-за пандемии, которая существенно изменила планы по прокату фильма, или же потому что актер много лет провел за пределами мечты, в которой живет сейчас. Он просто не верит, что «Чудо-женщина» распахнет перед ним двери к другим подобным возможностям. Вновь недоверчиво шепчет: «Такого больше не произойдет. Этот проект был слишком особенным». На вопрос, почему он считает, что на его горизонте больше не появится таких ролей (после всего того, что он сделал лишь за несколько последних лет), Паскаль шутливо стонет: «Я не знаю! Я пытаюсь защититься психологически! Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Как я смею вообще!».
 
Источник: Variety