Препарируя Джорджа Клуни

В драмеди «Джей Келли» Ноа Баумбаха Джордж Клуни играет кинозвезду, очень похожую на Джорджа Клуни. Джей Келли — популярный голливудский актер с более чем 30-летней карьерой, за плечами которого множество захватывающих драм, высококлассных боевиков и картин, удостоенных кучи наград. У него такое же дерзкое, располагающее к себе обаяние, непринужденная быстрота ума и отточенная улыбчивая искренность. Он способен говорить с любым человеком и заставлять его чувствовать, что его действительно слушают, что Джей стремится к общению, а не притворяется. Но это был бы не Баумбах, если бы с первых кадров не заставил нас задуматься о том, а насколько все это действительно искренне?..

На первый взгляд кажется, что и интриги-то никакой в сюжете нет. Что отчасти правда: Ноа — большой мастер фильмов-настроений, где преобладают едкие, глубокие, зачастую исповедальные диалоги, в которых герои выплескивают свои самые сокровенные мысли. Его персонажи — в основном творческая интеллигенция со всей ее рефлексией и ощущением повседневной «несчастливости». В общем, этакий Вуди Аллен для зумеров.
 
И в «Джее Келли» таких диалогов в избытке, как и сложных персонажей, их произносящих. Так, поразивший всех своей игрой в «Утреннем шоу» Билли Крудап появился в фильме Баумбаха, чтобы пронзительно отчитать главного героя за, казалось бы, дружеским ужином за то, что тот много лет назад украл у него роль.

В начале картины Джей на съемочной площадке завершает работу над своим последним фильмом, снимая сцену смерти — герою прострелили живот, но его верный пес на месте, а вдалеке видна огромная неоновая вывеска «Пепси-колы». Режиссер доволен, но Джей говорит, что хотел бы сделать еще один дубль, и через это мы понимаем, что Келли за 30 лет не утратил своего перфекционизма, стремления все делать правильно, что когда-то и сделало его звездой. Это говорит и о его приверженности идее вторых шансов, и много еще о чем, что раскроется по ходу сюжета.

Однако его окружение может относиться к этому иначе. У Джея есть команда поистине крутых помощников, которые стараются удовлетворить любую его прихоть. Есть давний и по-братски услужливый менеджер Рон (Адам Сэндлер), упрямая Лиз (Лора Дерн) и несколько других деятельных вассалов-мазохистов от мира шоу-бизнеса. Мы очень быстро понимаем, что работа на Джея — это не просто развлечение, и все они занимаются этим уже давно и плотно. Так что, когда заходит речь о его возрасте и профессиональной форме, они уже как будто сомневаются: Келли стареет так же хорошо, как вино, или просто стареет и поэтому брюзжит, чудит и бредит?..

Баумбах показывает красоту старения звезды через его уязвимость. Когда одна из его дочерей говорит о планах поступить в университет, он всем видом показывает, что не хочет ее отъезда. Ощущение, что Джей одинок, подчеркивается и новостью о смерти его старого друга с последующим флешбэком в один из их самых душевных моментов фильма.
 
Баумбах представляет вымышленный портрет из мира кино, созданный с большой заботой, любовью и любопытством, который смотрится легко и непринужденно. Клуни, играющий такую явную вариацию на тему самого себя, мастерски показывает знаменитость изнутри, разрушая само понятие звездности. Ноа делает здесь то, что у него получается лучше всего: захватывающую драму, основанную на диалогах, которые, в свою очередь, основаны на личных наблюдениях. Последний фильм этого режиссера, снятый в схожем ключе, «Брачная история», стал своего рода вершиной карьеры Баумбаха, обнажив крах брака так, как никто до него этого не делал. С «Джеем Келли» Ноа максимально близок к тому, чтобы проделать то же самое с понятием кинозвездности.

«Джей Келли» — это фильм, снятый на 100% в духе Баумбаха, безжалостно честное, блестяще сыгранное и написанное исследование человеческой неустроенности, где смех и боль идут рука об руку, а слова ранят и исцеляют с одинаковой силой. Это психоанализ на экране, проведенный с любовью, иронией и глубоким пониманием человеческой природы. В каком-то смысле фильм разговаривает со зрителем так же, как Клуни (и его герой) с любым собеседником — мы абсолютно очарованы и захвачены, но именно боль, просвечивающая под этой харизмой, как седые брови под мазками черного фломастера, увлекает в сто раз сильнее поверхностного обаяния.